Евгений Варакин заместитель премьер-министра республики Татарстан о Лисичанске. - SEVLIS

Евгений Варакин отметил: «Опасность подстерегала постоянно. Не хочу акцентировать на этом внимание, хотя с самого начала интересовались: «Участвовал ли ты в перестрелках?», «Были ли покушения на тебя?» и т.д.»

«До сих пор удивляюсь, как супруга позволила мне поехать…» — Евгений Анатольевич, расскажите о вашем назначении куратором от Татарстана в Лисичанск. Какова была ваша реакция?

— Не скрою, назначение меня потрясло. Я был в состоянии шока. Помню, это произошло 2 мая, когда я занимал должность префекта «Старого города» в Казани. Асгат Ахметович Сафаров приехал с проверкой в Галеевскую мечеть и предложил поговорить. Я подумал, что меня могут перевести на должность главы в сельский район. После осмотра мечети он доверительно сообщает, что видит меня куратором от Татарстана в Лисичанске, и дает время на обдумывание. Через три дня я дал согласие.

— Что стало причиной такого выбора?

— Прежде всего, я военнослужащий. Во-вторых, меня обуял стыд от самой мысли об уклонении. Воспоминания из детства, рассказы бабушки и дедушки о Второй мировой войне, сыграли свою роль. Дед воевал на трех фронтах, а бабушка, оставшись в тылу, в одиночку поднимала детей, переживая все тяготы войны. Я понял, что, отказавшись, предам их подвиг.

— Как близкие восприняли ваше решение?

— Вы поехали в одиночку?

— Мне позволили взять с собой несколько добровольцев. Трое сотрудников префектуры выразили готовность поехать со мной.

Наш опыт работы в Казани, включая проведение международных мероприятий, не шел ни в какое сравнение с работой в зоне боевых действий. Отсутствие связи, воды и электричества, люди, укрывающиеся в подвалах и появляющиеся лишь на короткое время для добычи пропитания, постоянные взрывы и стрельба, линия фронта всего в трех километрах, разрушенные здания – все это вызывало вопрос: «С чего же начать?»

"Мы осознали, что первоочередная задача – обеспечение людей питанием". – И каковы были ваши первые шаги?

– Мы пришли к выводу, что самое важное – это накормить население. Благодаря всемерной поддержке раиса республики, Рустама Нургалиевича Минниханова, мы смогли наладить поставки гуманитарной помощи в подшефные нам города. Я выражаю огромную благодарность Ильсуру Раисовичу Метшину, который связался со мной и предложил любую необходимую помощь. Марат Талгатович Самигуллин и партия "Единая Россия", Наиль Гамбарович Магдеев, а также другие руководители муниципалитетов также оказали значительную поддержку. Из Татарстана были организованы гуманитарные конвои с продовольствием и водой. Мы открыли десять пунктов гуманитарной помощи, куда приходили нуждающиеся. Была создана база данных жителей, которым выдавались карточки на получение продуктов питания дважды в месяц.

– Какова была численность населения Лисичанска?

– На момент нашего прибытия там проживало от 7 до 9 тысяч человек. Сейчас население Лисичанска составляет 37 тысяч. Люди возвращаются, несмотря на то, что украинские власти насильно вывозили многих, блокируя возможность выезда в Россию. Они возвращаются обходными путями: через Польшу, Латвию, Москву, Ростов, Луганск и, наконец, Лисичанск.

Следующим шагом стало восстановление городской инфраструктуры. Мы понимали, что мгновенно восстановить все невозможно. Поэтому приоритет был отдан ключевым объектам: больнице и четырем школам. В настоящее время Лисичанск полностью обеспечен местами в школах, даже с избытком.

— А что с детскими садами?

— На момент нашего прибытия детей дошкольного возраста почти не было. Остались лишь те семьи с маленькими детьми, которым некуда было эвакуироваться или требовался уход за пожилыми родственниками. Однако, ремонт детских садов постепенно возобновляется. Недавно в Лисичанске произошло радостное событие – родилась двойня! Мы планируем отправить коляску в качестве подарка.

В настоящее время муниципальные предприятия восстановили свою работу, у жителей появилась возможность трудоустройства, развивается коммерция – открываются магазины. О военных действиях напоминают лишь разрушения и звуки взрывов. Серьезной проблемой остаются атаки дронов, которые, к сожалению, приводят к гибели людей и повреждению зданий. Но мы сохраняем веру в нашу армию и в победу.

«Мне даже показалось, что я был воспринят некоторыми как захватчик». — Как вас встретили жители Лисичанска?

— По прибытии мэр организовал встречу с активом города для знакомства. Я представился как куратор от Татарстана, ответственного за Лисичанск. Многие смотрели на меня с подозрением, в их глазах читалось недоверие. Сложилось впечатление, что отдельные люди видели во мне чуть ли не завоевателя. В процессе работы те, кто не желал жить по российским законам, покинули город. Но большая часть руководящего состава осталась и продолжает работать, стремясь к восстановлению города. Это настоящие патриоты.

Нам повезло, что в 2014 году 90% жителей Лисичанска в новостях России высказались за присоединение к ЛНР с последующим вхождением в состав РФ. Киев не простил им этого и заморозил развитие города, перенаправив финансирование в соседние Северодонецк и Рубежное, поддержавшие сохранение в составе Украины.

— Помимо муниципальных предприятий и торговых точек, функционируют ли еще какие-либо производства в Лисичанске в настоящее время?

— В советский период Лисичанск был крупным промышленным центром, насчитывавшим 38 предприятий. Главными работодателями были шахты, где трудилось большинство жителей. Однако существовали и другие значимые производства. Например, Лисичанский стекольный завод славился своей продукцией настолько, что его производственные мощности были загружены заказами на пять лет вперед, а европейские страны активно закупали его стекло.

Фабрика елочных игрушек из Лисичанска, знакомая всем с детства, экспортировала свою продукцию в Китай и страны Европы, имея долгосрочные контракты на поставку, рассчитанные на семь лет. К сожалению, стекольный завод сейчас полностью уничтожен. В 1980-е годы в городе успешно работали мясокомбинат, молочный комбинат и два пивоваренных завода.

В настоящее время Министерство промышленности и торговли РФ прилагает усилия для возобновления работы ряда предприятий, однако пока ни одно из них не восстановлено.

— Как функционирует социальная инфраструктура?

— Нам удалось наладить работу системы здравоохранения. В период, когда линия фронта проходила всего в пяти километрах от города, мы восстановили стационар городской больницы на 80 коек для обслуживания населения. Несмотря на скептицизм, нам удалось это сделать, несмотря на отсутствие света и воды.

Мы установили большие резервуары возле больницы и обеспечивали водоснабжение, а электроэнергию генерировали с помощью генераторов. Сейчас открыты школы и детские сады.

— Где проживают люди сейчас? Каков масштаб разрушений и прогресс в восстановлении жилищного фонда?

— В настоящее время активно ведется восстановление жилых зданий. Значительную поддержку оказывают руководители и жители районов Татарстана, предоставляя кирпич и шифер в больших объемах. Мы распределяем стройматериалы среди населения, что позволяет постепенно восстанавливать частный сектор. В первые дни люди жили в подвалах своих разрушенных жилищ, опасаясь за сохранность уцелевшего чужого имущества, но сегодня запущена программа приватизации.

Позвольте быть откровенным: для тех, кто служил в СБУ, путь назад закрыт. Это первое. Во-вторых, уехавшим предоставили время для возвращения и подтверждения прав на свою собственность. Дома не вернувшихся будут национализированы и временно переданы тем, кто полностью лишился крова.

— В городе много многоквартирных домов?

— До начала военных действий население города составляло 103 тысячи человек, многоэтажных зданий было достаточно, но все же 70–80 процентов Лисичанска – это частный сектор. Многоквартирные дома в основном располагались в центре и в районе завода РТИ, который в советские времена был одним из крупнейших производителей резинотехнической продукции. Сейчас это предприятие разрушено.

Отвечая на вопрос о Рубежном, где я проработал год, отмечу, что это совершенно другой город, расположенный примерно в 30 километрах от Лисичанска. Если Лисичанск – это город шахтеров и рабочего класса, то Рубежное, несмотря на наличие крупных предприятий советской эпохи, всегда отличался более прозападными взглядами населения. Хотя и там были люди, сотрудничавшие с украинской армией. В отличие от Лисичанска, где мы быстро завоевали доверие, в Рубежном к нам долгое время относились с настороженностью.

Рубежное меньше Лисичанска: до войны население составляло 55 тысяч человек, и многоэтажная застройка преобладала (около 60%). Частный сектор, окружавший город, сильно пострадал. Сейчас там ведутся восстановительные работы, ремонтируются школы и жилые дома, поступает гуманитарная помощь. Люди возвращаются, разочаровавшись в жизни в Европе. На момент моего отъезда население Рубежного составляло около 17 тысяч человек.

– Почему осенью прошлого года в Рубежном произошла смена градоначальника?

– Сергей Иванович Хортив, преданный своему городу, вынужден был уйти в отставку по причине серьезных проблем со здоровьем. Он давно выражал желание покинуть пост, но мы настаивали на его продолжении работы, учитывая его глубокое знание города и налаженные связи с городскими службами. К сожалению, состояние здоровья не позволило ему продолжать исполнять обязанности. Тяжело больному человеку постоянно находиться в бронежилете весом 6 килограммов и работать в укрытиях. На должность мэра был назначен бывший военный. Время покажет, как он справится с новыми обязанностями.

– Как вы жили в Лисичанске и перемещались между населенными пунктами? Были ли попытки покушения на вас?

– К счастью, избежали покушений, или, возможно, просто не обратили на них внимания. Но можно ли считать покушением, если снаряд калибра 155 миллиметров разорвался в 200 метрах от меня? В тот момент я увидел всю свою жизнь перед глазами… Или когда мы сталкивались с растяжками. Когда в Лисичанск прибыла первая бригада строителей из Татарстана, мы вошли в подвал здания, где через три дня обнаружили две растяжки. Риск был постоянным. Но я не люблю об этом говорить, хотя с самого начала меня спрашивали: "Тебе уже приходилось стрелять?", "В тебя уже стреляли?" Меня всегда удивляло, почему люди больше интересуются тем, почему меня не убили, а не тем, как там вообще выживают…

Поначалу мы были беспечны, не осознавали рисков и перемещались без сопровождения. Однако, когда начали поступать предупреждения от спецслужб, и после внесения моей информации в базу "Миротворца" с открытой датой возможной ликвидации, начинаешь серьезно задумываться о безопасности. Меня поразил тот факт, что дети, которым мы создали все условия, передавали информацию о нас украинским военным через свои мобильные устройства. Их настолько подвергли идеологической обработке, что нам предстоит большая работа по изменению их мировоззрения.

"Необходимо разместить военные базы и дислоцировать там участников СВО в западных регионах страны".

Что касается программы "Время героев", то она весьма перспективна, и многие уже занимают руководящие должности. Один из участников моей группы в школе губернаторов, например, стал заместителем главы города. Важно помнить, что не всех можно включить в эту программу. Война и тюрьма - это места, где сущность человека проявляется наиболее ярко. Необходимо тщательно оценивать кандидатов, а не действовать вслепую.

СВО рано или поздно завершится, и солдаты вернутся домой. Местным властям и обществу уже сейчас нужно готовиться, чтобы избежать "афганского синдрома".

У меня есть идея, но пока она не нашла поддержки. Очевидно, что период добрососедских отношений с Западом завершен. Нам предстоит либо одержать верх, либо потерпеть поражение. Перемирие неизбежно, но важно сохранить боеготовность армии. Солдат после долгой службы часто злоупотребляет алкоголем в увольнении, что недопустимо в армии, где строгая дисциплина. Кроме того, привыкнув к высокой зарплате, ему сложно будет адаптироваться к низким доходам на гражданке.

Мое предложение заключается в создании укрепленных военных поселений на новых территориях (ЛНР, ДНР, Херсонская и Запорожская области) с возможностью переезда туда военнослужащих с семьями и сохранением прежнего уровня оплаты. Многие согласятся остаться, понимая сложность поиска аналогичного заработка в гражданской жизни. Экономического чуда не произойдет. Необходимо создать военные городки и оставить там участников СВО, учитывая постоянную угрозу со стороны Запада.

— Продолжаете ли вы посещать Лисичанск после ухода с должности?

— Да, и планируем еще одну поездку в феврале. Мы продолжаем оказывать помощь жителям, создали сайты. Два года, проведенные в Лисичанске, оставили неизгладимый след.

— Изначально ли оговаривался период вашей работы в ЛНР?

— Да, срок был четко установлен. По завершении командировки Асгат Ахметович отметил, что я внес вклад в общее дело, превышающий ожидания. После рождения сына я планировал завершить текущие проекты, что заняло бы около 2 лет и 8 месяцев, и после этого просить о возвращении. Однако меня вернули раньше, без моего запроса.

— Почему после должности вице-премьера вас назначили главой района, учитывая ваш управленческий опыт и опыт СВО? Возможно ли ваше повышение до руководителя другого региона?

— В жизни все возможно. Никто таких планов не озвучивал. Многие интересуются, не обидно ли мне. Отвечу честно: я всегда считал себя солдатом. Если республике необходимо, чтобы я возглавил район, значит, я буду это делать. Верхнеуслонский район – это новый, интересный вызов. Ранее мне не приходилось заниматься сельским хозяйством.

— Но вас пугала перспектива работы в сельской местности, когда Сафаров предложил вам поехать в Лисичанск в командировку!

— В то время я был неопытен и молод (усмехается). Но после Лисичанска, где время летит втрое быстрее, уже ничего не страшно.

— Как сложились ваши отношения с жителями Верхнеуслонского района?

— Сейчас, я думаю, у меня прекрасное взаимодействие с местными жителями. Я призываю: давайте встречаться чаще. Я открыт, мне важно быстро понять, что их волнует.

— Поддерживаете ли вы связь с предыдущим главой района?

— Безусловно! Для меня не стыдно обратиться за советом к Марату Галимзяновичу (Зиатдинов — бывший глава Верхнеуслонского района — прим. ред.). Это, во-первых, помогает мне быстрее разобраться в местных проблемах и специфике, а во-вторых, предостерегает от ошибок.